«Она уже больше года проживает в доме престарелых в Южном» — с изумлением сказала Тамара Сергеевна, открывая тайну о Нине Петровне
Зато Ирина сразу оживилась:
— Конечно, поможем! Я тоже приеду, всё что надо загрузим и перевезем.
Правильно, решили — со своими ровесниками легче, чем одной.
Житомирский дом престарелых в Южном, куда заботливые муж и жена привезли Нину Петровну, вызвал у Алексея смешанные чувства.
Без сомнений, персонал там отличный, директор — добродушный и душевный человек. Сразу видно, что к пожилым относятся с вниманием и теплом.,Однако само здание приюта давно нуждалось в ремонте.
Линолеум в коридорах был прореденным, из окон дул сквозняк, в комнате отдыха кроме сломанного телевизора и изношенных кресел ничего не было… Комнатка у Нины Петровны оказалась небольшой и сырой, кровать провалившаяся, стулья шатались, но мать даже не показывала, что ее огорчает такое состояние. — Ничего, мам, — сказал Алексей, — я тут сделаю ремонт такой, что все обзавидуются, как только в отпуск уйду. Ну, не грусти, скоро приедем, жди в гости.
О своем обещании Алексей вспомнил лишь через полгода, когда Ирина напомнила, что пора решать вопрос с родительским домом, сейчас лето — самое время выставлять его на продажу. Директор приюта ни разу не упрекнул редких гостей, очень тепло рассказывал про Нину Петровну. — Прежде чем подниматься на второй этаж, зайдите в комнату отдыха — может, ваша Тамара Сергеевна там с подругами смотрит телевизор.
Пойдемте, я вас провожу. В комнате отдыха матери не оказалось.
Оглянувшись, Алексей даже свистнул: — О, какая у вас тут красота навелась! Новый диван, кресла, большой телевизор, повсюду цветы — великолепие! Ремонт, наверное, вышел недешево?
— Вашей маме спасибо! — улыбнулся директор. — Мамe? — Алексей покачал головой. — А при чем здесь она?
— Вся эта красота была приобретена на ее деньги. — Откуда у бабушки такие средства? — рассмеялась Ирина, а потом резко вскрикнула. — Алексей! Это она продала наш дом…
Нина Петровна спокойно улыбалась, глядя на разгневанных родственников, которые навалились на нее упреками и обвинениями в эгоизме. — А чего вы так встревожились? Я ж не ваш дом продала, а свой. Имею на это право! Мне здесь хорошо, тепло и весело, вот решила сделать подарок добрым людям. — Баба Маша хитро посмотрела на покрасневшую от злости Ирину. — Лучше продать дом и порадовать людей, чем им мучиться, правда, Ира?
Ирина опустила глаза и выбежала на улицу.
Теперь уже ничего изменить было нельзя.