Просмотров: 3626

Девочка раскрыла страшную правду о «новом папе» и слезы на грани разоблачения!

— Мама, вон та девочка!​
​— Какая девочка? Ты о чем, Алиса?​
​— Ну та, мама которой ходит в гости к папе. Помнишь, я тебе говорила?​
​​
​Карина повернула голову в сторону детей, играющих в песочнице. Сердце сжалось, а потом кубарем покатилось куда-то вниз… Но она конечно же не подала виду, что что-то не так. Даже улыбнулась дочери.​
​​
​— Солнышко, ну и что? У папы много клиентов, он же художник… ​
​​
​— Да, только эта девочка сказала мне, что скоро заберет нашего папу! — захныкала Алиса.​
​​
​Карина присела на корточки, чтобы быть с малышкой на одном уровне.​
​​
​— Никто нашего папу не заберет! Давай я сейчас поговорю с ней, узнаю, зачем она тебя обижает. И зачем говорит такие вещи. Хорошо?​
​​
​— Хорошо!​
​​
​— Покажешь мне, какая из них, ладно?​
​​
​Алиса указала на девочку в голубой куртке. В отличие от других ребят она была постарше, да и держалась ото всех как-то особняком.​


​​
​— Привет! — Карина присела на край песочницы, одаривая девочку улыбкой. — Как тебя зовут, дорогая?​
​​
​Поначалу девочка опешила, но быстро напустила на себя важный вид.​
​​
​— Никакая я вам не дорогая! Что вам нужно? Я сейчас маму позову!​
​​
​— Не волнуйся, пожалуйста. Я просто хотела с тобой поговорить. Как с взрослой, с глазу на глаз, понимаешь?​
​​
​Девочка повелась на манипуляции Карины и, отведя глаза, кивнула.​
​​
​— Долли… Меня зовут Долли.​
​​
​— Долли? — удивилась Карина. — Какое необычное имя!​
​​
​— Все так говорят… Что вы хотели?​
​​
​— Алиса очень расстраивается из-за вашего общения. Скажешь мне, о чем вы говорите, чтобы я поняла кто прав? Ты просто говоришь Алисе такие вещи… Хотя может быть ей это только показалось.​
​​
​— Да пожалуйста! — неожиданно закричала девочка. — Моя мама скоро заберет вашего мужа! И у меня будет папа, а у вашей Алиски нет! И мы все вместе будем жить счастливо, а вы плакать в одиночестве! Ясно?!​
​​
​Карина опешила. Из-за криков девочки все развернулись в ее сторону и теперь смотрели на нее в полном недоумении.​
​​
​— Долли, я… Почему ты так говоришь?​
​​
​— Потому что ваш муж любит мою маму! И она его любит! Вот!​
​​
​Карина вдруг разом потеряла все самообладание. «Она не может обманывать, зачем ей врать? Боже мой, Тимофей… Как же так… Как же я могла не увидеть что происходит…» — тревожные мысли лихорадочно путались в голове. Поднявшись с песочницы, она поспешила удалиться от девочки, но вдруг остановилась.​
​​
​— Я поняла, Долли. Извини, что потревожила.​
​​
​— Ну что, мам, наш папа никуда не уйдет? Его не заберет противная девчонка?— спросила Алиса, разглядывая обеспокоенное лицо матери. — Ты что, плачешь? Мама…​
​​
​Карина поднесла тыльную сторону ладони к щеке и неожиданно для себя отметила, что на коже остался мокрый след.​
​​
​— Нет, солнышко, нет… Мне в глаз что-то попало, это ветер, наверное.​
​​
​— Ты плачешь! — закричала Алиса. — Значит наш папа уйдет, да? Значит она права! Она права, да, мама?! Скажи!!!​
​​
​Разрыдавшись, Алиса побежала в сторону подъезда. Опомнившись, Карина поспешила за малышкой, пытаясь стереть с лица размазанную тушь и следы слез…​
​​
​***​
​​
​— Ненавижу рисовать в студии! — мужчина средних лет снял пиджак и повесил его на стул. — Вот дома — другое дело. Прямо чувствую прилив сил и энергии, когда в своей мастерской…​
​​
​Карина выронила тарелку, которую натирала уже несколько минут. Посуда со звоном упала в раковину и раскололась на две части.​
​​
​— Карина, все нормально? Ты не порезалась? — беспокойно спросил муж.​
​​
​— Все нормально…​
​​
​Она попыталась натянуть улыбку, но духу посмотреть в глаза мужу у нее не хватило.​
​​
​— Ладно… Ты извини, я устал очень. Сегодня с детьми работал, вымотался, сама знаешь. И завтра еще клиенты будут.​
​​
​— Кто?​
​​
​— Ну эта, из-за границы. Я ее портрет в классике рисую.​
​​
​— Которая с длинными светлыми волосами и безупречной талией?​
​​
​Тимофей удивленно уставился на жену. Карина пыталась сдерживаться, но интонация в голосе выдавала ее.​
​​
​— Да откуда я знаю, какая у нее талия. Я же портрет рисую! А волосы действительно светлые, помню. А, разницы нет — темные или светлые. Платит она достойно, разговоров не ведет и не утомляет. Пассивная какая-то…​
​​
​— Пассивная… — прошептала Карина.​
​​
​— Ага, в депрессии, как я понял. Один раз она попросила остановиться, чтобы таблетки какие-то принять. Я название в интернете нашел, там только по рецепту…​
​​
​— А говоришь, что ничего о ней не знаешь.​
​​
​— Просто интересно стало. Обыкновенное любопытство.​
​​
​Тимофей встал из-за стола и направился к жене. Он обнял ее сзади и зашептал:​
​​
​— Ты не расстраивайся, что мы сейчас так редко вместе время проводим… Вот сдам этот портрет и поедем в отпуск.​
​​
​— Обещаешь?.. — растерянно спросила Карина, наслаждаясь близостью мужа.​
​​
​— Конечно, моя маленькая Карина. Моя вредная, подозрительная девчонка, которую я очень люблю, — ответил Тимофей, прижав ее к себе еще крепче…​
​​
​На следующий день Карина решила остаться дома, чтобы хотя бы посмотреть на женщину, с которой работает Тимофей. Когда в дверь позвонили, сердце начало свой сумаsшедший танец. «Вот это я нервничаю… Да когда в последний раз такое было? Надо взять себя в руки» — подумала она и поспешила открыть дверь.​
​​
​— Добрый день! Меня Карина зовут, я жена Тимофея. Проходите!​
​​
​Заказчица кивнула в ответ и переступила через порог. Карина уже хотела закрыть дверь, но сзади показалась маленькая девочка. Та самая, с которой Карина вчера общалась на детской площадке.​
​​
​— Она будет сидеть очень тихо. И никому не помешает. — сказала женщина, снимая с себя верхнюю одежду. — Я же права, Долли?​
​​
​Девочка кивнула, но на мать даже не посмотрела.​
​Тем временем женщина сняла с себя верхнюю одежду и, обойдя Карину, двинулась в мастерскую Тимофея. «Такое ощущение, что она хозяйка в этом доме!» — подумала Карина, но постаралась отмахнуться от этой мысли.​
​​
​— Ну что, Долли, будем знакомиться заново? Ты голодная, наверное? Раздевайся, я сейчас чайник поставлю.​
​​
​Но девочка молча села на полку для обуви и понуро уставилась в пол.​
​​
​— Ну жарко же так, чего ты… — попыталась быть дружелюбной Карина. — Тебе помочь?​
​​
​Долли никак не ответила. Карина смутилась, но виду не подала. Присев на корточки рядом с девочкой, она осторожно положила ей руку на плечо.​
​​
​— Тебя… что-то беспокоит, Долли? Что-то случилось?​
​​
​В ответ вновь тишина. Но как только Карина посмотрела в глаза девочки, то увидела, что они уже давно на мокром месте. Слезы ручьем текли по маленькому личику.​
​​
​— Простите… — прошептала девочка. — Я наврала вам.​
​​
​— Долли, солнышко… — сердце Карины сжалось. — Ты о чем?​
​​
​— Никто вашего мужа забирать не собирается. Просто я… Я хотела, чтобы у меня тоже был папа…​
​​
​Долли начала плакать. Ее голос сильно дрожал, и вскоре началась настоящая истерика.​
​​
​— Моя мама болеет. Все время болеет. Она даже меня назвала в честь своей болезни. Я ненавижу это имя! Долорес — печаль, грусть… Она никогда не бывает веселой! А дядя Тимофей, он меня кормил, показывал краски… Я видела, как он с Алисой на площадке играет! А я… Я всегда одна. Всегда!​
​​
​Карина опешила. «Бедный ребенок… Если она так быстро открылась мне, то это значит, что сейчас она не чувствует себя уязвимой… Только рядом с нами. Господи, да что с этим миром происходит?» — подумала женщина, обнимая плачущую Долорес.

Источник